Депутат-коммунист Константин Ашифин рассказал, почему многие законы в Воронежской области не работают Забота о малоимущих категориях населения считается визитной карточкой Воронежского регионального парламента. Практически на каждой сессии депутаты вносят поправки или принимают новые законы, которые по идее должны облегчить жизнь простых граждан. Но при этом значительная часть этих проектов хороша лишь на бумаге. И депутаты, и чиновники понимают: выполнить их невозможно. О том, почему ряд социальных норм на территории Воронежской области не работает, “МК” рассказал заместитель председателя комитета Воронежской областной Думы по бюджету, налогам и финансам, член фракции КПРФ Константин Ашифин.
Место для “дискуссий”
— Константин Григорьевич, сейчас областная Дума находится на каникулах. А если отмотать немного назад — как бы вы охарактеризовали итоги весенней сессии?
— В целом Дума поработала достаточно плодотворно. Мы приняли целый пакет так называемых социальных законов, регламентирующих порядок и размер выплат льготным категориям населения, новую программу социально-экономического развития области на 2012-2016 годы. Ну и самое главное — принят бюджет области на 2012 год. Насколько он приемлем — это вопрос второй. Но самое главное, что основной финансовый документ области есть и по нему можно работать.
— Именно областной бюджет вызвал больше всего замечаний со стороны фракции КПРФ. Чем они были обусловлены?
— Регион по-прежнему живет в долг, и на сегодняшний день совершенно непонятно, как и за счет чего мы будем погашать кредиты.
Вы знаете, почему наш бюджет называют социально ориентированным? Потому что денег в нем хватает только на выплату зарплат бюджетникам, пенсий, на социальные обязательства. И совсем нет средств на развитие экономики. Да, благодаря губернатору мы активно привлекаем средства из федерального бюджета на ремонт дорог, фасадов, строительство школ, больниц. Но эти деньги заходят сюда кредитами. И рано или поздно их придется отдавать.
На сегодняшний день мы должны почти 12 млрд рублей, что не может не вызывать тревогу у депутатов. Мы спрашивали у Надежды Сафоновой, каким образом регион будет погашать задолженность? Говорили, попробуем ее рассрочить, а может, нам ее вообще спишут. Не списали. Столкнулись с жесткими обязательствами. В итоге мы выплачиваем 500 млн одних только процентов.
— Это жесткие обязательства региона перед федеральным бюджетом вы назвали “колониальной политикой” на одной из сессий облдумы?
— Разумеется. Именно регионы служат источником наполнения федерального бюджета. Почему их интересы не учитываются? Сначала из области выкачивают все деньги, а потом спускают какую-то их часть. Причем всегда недостаточную, чтобы губернаторы чувствовали зависимость от Москвы и выполняли все, что спускается сверху. Это не что иное, как отношение захватчика к побежденным территориям.
— Часто региональный парламент упрекают в принятии законов, которые не работают. Например, обеспечение инвалидов и ветеранов Великой Отечественной войны жильем, закон о выделении земельных участков многодетным семьям. Зачем утверждать эти нормы, если и так понятно, что у области недостаточно средств?
— Эти “инициативы” спускаются к нам сверху, областной парламент лишь “подтверждает” посылы президента и правительства. Обещания народу раздают федеральные чиновники, а выполнять эти проекты должны регионы. Причем никто не разбирается, могут ли они это сделать.
Вот президент сказал — для поддержки многодетных семей раздавать земельные участки. Но это не просто закон, который не работает, это — издевательство. Мы слышали, что в Саратове раздавали землю на помойках.
Нам говорят — раздать землю. При анализе понимаем, что земли нет. Ее в принципе нет, чтобы удовлетворить все те льготные категории населения, которые существуют. И что делается — в эти льготные категории добавляются суперльготные, которым без очереди должна отдаваться земля. И там наслаивается уже своя очередь. Я это изнутри знаю, потому что ко мне обращается огромное количество людей, которые говорят — вы же закон принимали.
— Если в Москве знают, что их инициативы заведомо невыполнимы, зачем так легко раздаются обещания?
— Это делается для того, чтобы поддерживать собственную популярность у населения и держать на крючке местных политиков. Все понимают: у губернаторов и мэров нет ресурсов, чтобы их обещания реализовать. А если определенные законы невозможно исполнять, тогда появляется возможность не исполнять их вообще. Это прекрасно понимает федеральная власть, которая в любой момент может снять неугодного ей чиновника за невыполнение тех или иных программ. Как, например, недавно сняли мэра Волгограда за то, что тот не давал квартиры детям-сиротам.
Но ведь и чиновники в свою очередь понимают, что основной показатель их работы — личная преданность, а не достигнутый результат.
— На последнем заседании Думы фракция КПРФ голосовала против предложенного экс-президентом Дмитрием Медведевым закона о выборах губернаторов. Этот проект вы тоже считаете популизмом?
— В той редакции, в какой нам его представили, он больше напоминает фарс. Гораздо честнее было бы оставить все как есть — метод прямого назначения. По-прежнему невозможно выдвинуться кандидатами в губернаторы не то что простым людям, а в принципе. Кроме структур “Единой России”.
— Каким образом складываются отношения у областной Думы с исполнительной властью?
— Мне хотелось бы пожелать нашей Думе играть более заметную и яркую роль в регионе. Сейчас почти 90 процентов законов, которые принимает региональный парламент, инициированы губернатором и правительством области. О чем это говорит? О том, что депутаты не выполняют своего прямого назначения как люди, которые ответственны перед своими избирателями, должны слышать их чаяния, настроения и выходить на Думу со своими инициативами. Иначе законодательная власть окончательно примет форму придатка власти исполнительной. Уже сейчас, если хочешь принять закон — тебе обязательно надо согласовать его с исполнительной властью. И если она против, ты ничего не сможешь продвинуть. Как бы тебе ни казалось, что это хорошо!
— Удается ли вам в таких условиях претворять в жизнь свои законопроекты? Или все инициативы КПРФ блокируются той же “Единой Россией”?
— Несколько предложений нашей фракции действительно оказалось отклонено. Например, ситуация с транспортным налогом. Нам обещали, что с введением акциза, транспортный налог будет отменен. В результате мы оплачиваем и то, и другое. Мы проанализировали опыт других областей — от Москвы до Красноярска. Оказалось, что в Воронежской области транспортный налог самый высокий. Причем льготы для отдельных категорий населения минимальны. Мы выступали за то, чтобы облегчить жизнь автомобилистам. Но Дума на это не пошла. Хотя транспортный налог на катера и яхты снизили вдвое. Я думаю, после каникул мы “дожмем” этот вопрос.
Городу нужна преемственность власти
— В последнее время в Воронеже появилось противостояние между городом и областью. Насколько оправдана критика нынешнего мэра?
— Сергей Колиух стал мэром в сложное время. Городское хозяйство находилось в плачевном состоянии. Он эту ситуацию свое¬временно подхватил и оказался полезным руководителем. Я бы не валил все шишки на него. Но во многом те упреки и замечания, которые правительство области предъявляет городу, — справедливы. Мэр должен понимать, что областной центр — самый важный субъект в регионе. Поэтому неудивительно, что губернатор предъявляет повышенные требования к Воронежу. И еще: нельзя, находясь внутри субъекта, пытаться играть самостоятельную роль.
— Может, законодательно прописать, что мэры областных центров должны назначаться губернаторами или избираться городскими Думами?
— По крайней мере, большинства конфликтных ситуаций тогда можно было бы избежать. Посмотрите на Белгород. Там мэр подчиняется главе региона — Савченко. И никакого противостояния нет, идет поступательное развитие. Или сделайте мэров крупных городов действительно самостоятельными. Но тогда должен быть и механизм отзыва главы города. Например, скопился к нему определенный список претензий — можно снять.
— Вас называют одним из наиболее вероятных кандидатов от КПРФ на должность мэра Воронежа на будущих выборах. Не боитесь, что в случае избрания претензии к мэру-коммунисту будут серьезнее?
— А в чем собственно проблема, если придут к власти представители разных политических сил?
— Например, в том, что во время очередных выборов в Думу они будут агитировать за свои партии и отнимать голоса у “ЕР”.
— В той системе власти, которая выстроена, вы правы. Но посмотрите на это иначе.
Пришел коммунист-мэр. У него с одной стороны губернатор единоросс, который вот под таким увеличительным стеклом следит за его действиями, а с другой — ответственность перед товарищами по партии, которые тебя выдвинули. Этот двойной пресс просто не позволит человеку плохо работать. И такую ситуацию надо использовать.
— Вернемся к Воронежу. Почему каждый новый мэр декларирует поступательное развитие города, а на практике все скатывается к тактике “латания дыр”?
— Одна из самых больших ошибок в том, что у нас нет преемственности власти. Система пятилетних выборов и назначений убивает стратегический подход на годы вперед. Приходит новый мэр и критикует все, что было сделано предшественником. Но ведь человек до тебя работал, пусть и с ошибками, но куда-то двигался. Какие-то проекты принимаются на долгие годы, и новые руководители не должны отметать все, что было сделано до них.
И еще: я против кардинальной смены сотрудников администраций, когда новое первое лицо разгоняет всех чиновников в стремлении всюду поставить своих людей. Главным критерием отбора должна быть не личная преданность, а профессионализм. Сменил 2-3 должности, которые определяют вектор твоей политики, — все остальные должны подхватить.
— Помимо преемственности власти и соблюдения закона, как добиться того, чтобы город развивался?
— Сейчас у администрации города есть красивый лозунг: “Воронеж — город, в котором хочется жить”. Надо только наполнить его содержанием. Например, транспортный коллапс. Открыли набережную им. Массалитинова, будет строиться несколько развязок. Но мы же понимаем, что ситуация от этого лишь немного улучшится, но не решится. Очень скоро мы опять станем в пробках. Для того чтобы решить эту проблему, нужно заглядывать далеко вперед. Давайте спрогнозируем, какое количество автомобилей есть сегодня и как оно будет прирастать. Когда придет полная насыщаемость. Дальше — какое количество инфраструктуры: сколько дорог, сколько развязок, мостов нам нужно. И так — по каждой конкретной проблеме.
Аварийное жилье. У нас десятки тысяч людей живут в домах, которые и домами-то назвать сложно: ВАИ, Машмет… XXI век на дворе, а там такое! Давайте объявим, что через 15 или 25 лет у нас не будет этих домов, и будем стремиться к этому.
— Одна из самых больных тем для города — это ЖКХ. На ваш взгляд, там специально все устроено так, чтобы никто ничего не понимал, а только нес деньги?
— Ну, разумеется, это сделано для того, чтобы люди не могли разобраться и отстаивать свои интересы. Сейчас стоимость содержания жилья составляет около 7 рублей за квадратный метр. Управляющие компании говорят, что за эти деньги ничего сделать невозможно. Точка безубыточности — 15 рублей. Но они не решаются это озвучить, потому что боятся нарваться на возмущение населения. В итоге люди говорят, какой смысл платить вам 15 рублей, если вы и с семи своруете. А управляющие компании думают: за 7 рублей точно ничего не сделаешь, лучше своруем. Получается замкнутый круг. Правда, в этом есть вина и самого населения. Ответственность с власти нельзя снимать. Но когда здоровые 30-40-летние мужики ведут корреспондентов показывать, в каком ужасном состоянии у них туалет или кухня, у меня вопрос: вы — здоровые ребята, ведь минимальными усилиями точно можно что-то исправить…
— С 1 июля повысились тарифы на услуги ЖКХ. Насколько они, по-вашему, оправданы?
— Когда рост тарифов превышает коэффициент инфляции, это значит, что компании наживаются за счет жителей. Причем доходит до абсурда, когда руководители таких организаций ездят на автомобилях стоимостью в несколько миллионов рублей. Меня это сильно задевает. Я могу понять, когда бизнесмен ездит на хорошей машине — заработал. Но когда менеджеры фирм, которые существуют за счет населения, покупают себе дорогие машины и закладывают их стоимость в тариф — для меня это абсолютно непонятно.
— Как же сделать тарифы понятными для населения?
— Я в прошлом году предложил губернатору формулу, где все предельно просто. Расходы компаний состоят из 3 частей: себестоимость продукта, рентабельность и инвестиционная деятельность. Себестоимость выше инфляции, как правило, не растет. Значит, все, что сверху, — это инвестиции. Так давайте покажем, на что они тратятся. Например, чтобы наладить работу Водоканала, нужно 20 млрд рублей. Каждый год мы собираем по 1 миллиарду, значит, за 20 лет мы приведем его в порядок. Алексей Васильевич меня поддержал. Но ничего не произошло.
Зато пришли новые владельцы Водоканала, применили свою формулу и увеличили тариф. Что в принципе понятно для частной компании, которая стремится заработать. Но непонятно для населения, которое все это оплачивает.
материал: Денис Пырков МК Воронеж
Вход
FAQ
Поиск
