1. «Суд времени» и его намечавшийся либеральный бэкграунд
На не самом последнем либеральном Пятом канале («Петербург»), который недавно стал федеральным, появилась новая передача под названием «Суд времени». В сетке вещания канала она заняла место, которое до этого занимала «Свобода мысли» с Ксюшей Собчак и соответствующей ей телеаудиторией.
Многие поначалу даже и не стали сколько-нибудь серьезно интересоваться «Судом времени», мотивировав все простыми доводами. Во-первых, канал сугубо либеральный, на нем основное место отведено Дмитрию Быкову, Ксюше Собчак, Светлане Сорокиной и другим аналогичным персонам, быть может, не плохо соотносящимся с питерской либеральной интеллигенцией, но мало интересной более широкой и нестоличной аудитории. Во-вторых, до этого в сетке вещания данное эфирное время было железно застопорено за Ксюшей Собчак, которая у абсолютного большинства граждан страны ничего кроме отрицательных эмоций не вызывает (бесстыдная тусовщица, развязанная во всех отношениях дочурка одного из политиков «демократической волны», элитная и чересчур «понтовая» «девочка»). В-третьих, в «Суде времени» в качестве ведущих были заявлены два либеральных журналиста – Млечин и Сванидзе. Последний у нелиберальной аудитории вызывает откровенное презрение, в своих «хрониках» по косточкам разобравший (постмодернистски деконструировавший) советский исторический процесс и представивший его обычными для либеральной тусовки штампами («империя зла», «тюрьма народов»). Ничем не лучший имидж сложился и у Млечина, журналиста, снявшего не мало фильмов и написавшего не мало книг «вроде бы» исторического содержания. Не последнее место в этих книгах отведено, к примеру, еврейскому государству.
Искать объяснение этой тяги Млечина к теме еврейского государства никто не собирался (в конечном счете, Млечин имеет право любить или не любить Израиль, ставить или не ставить его в поле своих журналистских интересов), но информация как-то сама собой всплыла. А после того как она попалась нам на глаза, то не привести ее было бы, по меньшей мере, не верным. И под рубрикой «информация к размышлению» она вполне может быть дана.
Итак, «информация к размышлению» (
http://www.jewish.ru/theme/cis/2009/04/ ... 273067.php):
В декабре 2008 года Леонид Млечин за цикл программ об Израиле был удостоен звания «Человек года-5768» в номинации «журналистика», присуждаемого Федерацией еврейских общин России. Далее следует выдержка из интервью Млечина с журналистом Jewish.ru, в котором Млечин подробно рассказал о «своем еврействе».
— Леонид Михайлович, нашим читателям было бы интересно узнать о ваших корнях и о вашем происхождении. Воспитывались ли вы в еврейской среде и придерживалась ли ваша семья еврейских традиций?
— По своему существу мои родители и даже их родители были абсолютными атеистами. Никто не знал и не соблюдал никаких еврейских праздников. Кухни еврейской у нас дома как таковой не было. Иногда приезжали родственники и угощали нас еврейскими блюдами. Вот все, что я помню, а специально мои родители ничего не готовили. Мой дедушка в детстве говорил на идиш, потому что он вырос в Витебске. Однако он очень рано ушел из дома и перешел на русский язык. К сожалению, я мало чем могу похвастаться, рассказывая о своем еврейском происхождении.
— Вы много пишете о евреях, Ближнем Востоке и таком явлении, как антисемитизм. Очевидно, что для вас это не просто вид ксенофобии, а нечто личное. Ощущаете ли вы себя евреем сейчас?
— Конечно я себя ощущаю евреем. Я думаю, что сначала это было в значительной степени продиктовано вторичной самоидентификацией — когда тебе говорят, что ты еврей и таким образом ты об этом узнаешь. Я являюсь атеистом, что страшно не модно сейчас. Может быть мои убеждения когда-нибудь и изменятся, но в данный момент я думаю именно так. Что касается всего остального, то я думаю, что для полноты ощущений необходимо находиться в окружении, где соблюдается еврейский образ жизни. Зато к еврейскому юмору я отношусь очень хорошо. Естественно, я ощущаю себя евреем. Теперь уже не только вторичным. Я пришел к этому.
Конечно, это полное право Млечина, соотносить себя с теми или иными вещам в жизни, но все-таки информация интересная, особенно она вступает в некоторую комплексную игру с тем, как Млечин относится к российской истории. Общественная организация, имеющая связи с еврейскими элитами (политическими в том числе), занятая вручением премий – это уже предмет политаналического разбирательства, ибо когда она вручает человеку некую премию, то фактически поощряет его. Большинство таких «премирующих» организаций работают не просто из каких-то меценатских побуждений, а побуждений исключительно политического характера, с целью оказания политического воздействия. И многие олигархи (Березовский и многие другие, несть им числа этим «нуворишам») были и остаются держателями подобного рода организаций как инструментов политического влияния на общество и элиту, интеллигенцию и СМИ.
При этом мы еще раз подчеркиваем, что вопрос о том, как Млечин относится к еврейской истории и культуре, хорошо или нет, - личное дело Млечина. Нет никакого желания даже посягать на это право.
В общем, в итоге нескольких причин (либеральный канал, эфирное время Ксюши Собчак, ушедшей в отпуск, и два либерально настроенных журналиста, жестко и отчаянно разбирающих русскую историю) многие представители нормальной (нелиберальной, не кайфующей на антипатриотизме) части общества смотреть программу просто не стали. Однако, те, кто программу смотреть все же стал, были даже удивлены тем, что они там увидели.
2. «Суд времени» и Кургинян
«Суд времени»… По всей видимости, планировалось, что это будет либеральный суд над русской историей, для чего и были приглашены такие мастера этого «суда над историей» (даже клиокамфа, «войны с историей» на уничтожение) как Сванидзе и Млечин. Для пущей важности и респектабельности намечавшегося грандиозного либерального действа в программу в качестве оппонента Млечину, а фактически и оппонента Сванидзе был приглашен известный российский политолог Сергей Кургинян. Тут-то прокол у либералов и вышел.
Что из этого приглашения получилось, можно увидеть, посмотрев передачу. А получилось то, что Кургинян, известный своими просоветскими взглядами и даже желанием возродить Советскую империю, начал громить и Млечина, и Сванидзе, и их либерально-демократические подходы к пониманию истории, а самое главное и защитников этих подходов типа Е.Ясина, Л.Кравчука, С.Шушкевича.
В программе, посвященной Беловежскому соглашению, Кургинян, невзирая ни на что, устроил Кравчуку и Шушкевичу, вместе с Ельциным в 1991 г. подписавшим документы о роспуске Советского Союза, «постсоветский Нюрнберг». Позицию Кургиняна поддержал 91% телеаудитории. В первом (только что вышедшем) выпуске программы о событиях Черного октября 93-го года с позицией Кургиняна были согласно 93% телеаудитории. Более чем на 90% наше общество считает распад Советского Союза катастрофой и преступлением, а расстрел парламента, совершенный в 1993 году президентом Ельциным, – крахом демократического проекта в России.
Просоветски настроенный политолог Кургинян оказался созвучен большей массе российского общества, чего совсем нельзя сказать о либеральных «историках» Млечине и Сванидзе. При этом какбы последние не пытались сбить Кургиняна с толку, увести того в сторону, перебить, всячески помешать тому излагать свои мысли, все это, по большей части, только усиливает позиции Кургиняна.
Интересно отметить, что откликов в прессе на новую передачу появилось не слишком много. Даже слишком не много. Что связать можно только с тем, что либеральная телекритика просто решила замолчать тот бой, который Кургинян при непосредственной поддержки патриотически-мыслящая части российского общества дал всякого рода антипатриотам, антисоветчикам, перестройщикам разных мастей.
Конечно, достаточно широко откликнулся, незамедлительно начал реагировать Интернет. Большинство поддерживает Кургиняна, от чего либеральная публика просто места себе не находит. Как пример: на форуме Пятого канала «местная либеральная братия» даже создала тему «Кургинян», в которой до ужаса нервозно стала обливать Кургиняна чуть ли не помоями. Многие эксперты даже заговорили о том, что это важнейший показатель: Кургинян жестко пнул «гадюшник» и теперь этот «гадюшник» на него зашипел. Но сколько бы обитатели всякого рода «гадюшников» не шипели, итогов голосования телеаудитории это никак не отменит: люди отшатнулись от либерального антигосударственного и антиисторического вопля, так легко и звонко звучавшего в перестройку. Теперь этот антигосударственный и антироссийский вопль ничего кроме раздражений не вызывает.
Конечно, много либеральная общественность заговорила о довольно непростых личных качествах Кургиняна, тем более что тот известен своей эмоциональностью, вспыльчивостью, но ведь еще и славен изрядной принципиальностью, образностью построений, интеллектуальностью и глубиной мысли. Конечно, либералы обижены (нет и не может в этом быть никаких сомнений – они обижены давно): Россия упорно не желает их поддерживать. От этого на форумах либерального толка все отчетливее начинают педалироваться оценки, согласно которым, народ – «быдло» (логика незатейлива: не будь народ «быдлом», он бы голосовал бы за них, за либералов, а не за какого-то Кургиняна). Все эти оценки просматриваются, к примеру, на форуме Пятого канала.
Желая противостоять претензиям обиженных на народ и Россию либералов, можно дать некоторые абстрактные пояснения по поводу необоснованности их претензий к народу (который волен сам решать кого поддерживать и кому верить) и тому же Кургиняну. Либералы винят Кургиняна в эмоциональности и народ, якобы ведущийся на эту эмоциональность.
Вообще говоря, в юридическом деле есть такое понятие как риторическая аргументация. Если некоторые примитивные юрислингвистические подходы считали аргументацию в судебном дискурсе исключительно предметом формальной логики, то наиболее глубокие подходы смотрят на все принципиально сложнее. Согласно содержательным подходам, берущим свое начало еще во временах античности и не потерявшим свою актуальность и сегодня, аргументация представляет собой единство трех компонентов – этического (ценностного), рационального и иррационального (эмоционального). Риторические, ценностные и эмоциональные конструкты рассматриваются при этом как средства, помогающие доносить свою позицию до публики и делать более понятной и воспринимаемой.
Иными словами, аргументация должна представлять собой единство этоса, логоса и пафоса. И именно это единство способен улавливать народ («глас народа»). А кто сильнее в своей аргументации, можно определять с учетом этих составляющих.
Многие, к примеру, признали, что Кургинян значительно эмоциональнее Млечина, прячущегося за дешевые бытовые штампы и стенающего по поводу тех или иных бытовых трудностей, с которыми была сопряжена жизнь в Советском Союзе. Кургинян же на этих бытовых несуразицах внимания аудитории не фиксирует, а поэтому его переживания гораздо более существенны, эмоциональны, носят более глубинный характер. К примеру, развал страны, победившей фашизм, он иначе как метафизической катастрофой и не считает. И переживает это событие как личную и метафизическую трагедию. Переживает при этом серьезно и эмоционально. Переживает не из-за каких-то бытовых мелочей, а по серьезным поводам, к примеру, по поводу сверхсмертности, разразившейся в России во время гайдаровско-ельцинских реформ, пресловутой «шоковой терапии». Это в то время как свидетельница Млечина сверхсмертностью озабочена не была, виной Гайдара считать это как-то не хотела (сказала о какой-то переферийной гипотезе, согласно которой в сверхсмертности виновата только антиалкогольная кампания Горбачева, но ни в коем случае не «шоковая терапия») и посетовала (на фоне аргумента о сверхсмертности российского населения) на то, что без Гайдара бы мы не узнали бы мобильников и прочих «гаджетов». Весь Интернет был дико шокирован отвязанностью млечинской свидетельницы, на одну доску поставившей «гаджеты»-финтифлюшки и сверхсмертность населения из-за катастрофически упавших условий жизни, качества социального обеспечения, разразившихся социальных бед, так что мы после реформ Гайдара до сих пор не знаем, сколько в стране беспризорников.
Ради справедливости надо сказать, что позиция Кургиняна не была ни беспринципной, ни неразборчивой. К примеру, по коллективизации он не стал защищать все перегибы этого процесса и признал его глубочайшую трагичность, но при этом указал на три важных момента, которые Млечин даже не хотел замечать:
1. Без коллективизации, проведенной форсированными темпами, невозможно было бы в кратчайшие сроки закупить оборудование и осуществить индустриализацию, без чего, в свою очередь, было бы невозможно победить во Второй мировой и Великой Отечественной войнах. (Это были вынуждены признать даже свидетели со стороны Млечина – к примеру, историк, профессор МГУ Рогалина).
2. «Проклятые коммуняки» на полученные в результате коллективизации (продажа зерна за границу) деньги купили технологическое оборудование, в кратчайшие сроки построили заводы, т.е. провели форсированную модернизацию, а не накупили виллы, дворцы, золотые унитазы, хаммеры и майбахи, как это сделали ельцинские реформаторы, обобравшие народ до последней нитки и доведшие его до сверхсмертности.
3. Коллективизация как одна из составляющих сталинской модернизации по своей жестокости не была чем-то из ряда вон. Модернизация в Европе шла ничуть не мягче (знаменитое английское огораживание, по ряду авторитетных оценок, унесшее многие тысячи жизней; работные дома Франции и т.д.), причем России перед войной предстояло пройти за 10 лет тот сложный путь, который за гораздо большее время проходила Европа (это не бессмыслица и не «советский маразм»). Советская Россия готовилась к главной схватке в своей истории – схватке с фашизмом.
Кургинян со всей эмоциональностью говорил: нельзя обессмысливать жертвы коллективизации – нужно признать, что они имели свой трагический и исторический смысл. Вспоминаются слова видного философа-марксиста А.П.Бутенко, негативно относившегося к Сталину, но признававшему: «Народ, кремировавший свою историю, не может быть политическим, ибо он лишается будущего, утрачивает все ориентиры». Нельзя жертвы лишить смысла, еще и потому что не проведи СССР модернизацию, по плану «Ост» фашисты бы уничтожили русских как нацию.
На поле эмоциональном и этическом Кургинян явно выигрывал, ибо его позиция была глубже млечинской. Для Кургиняна вся история насыщена экзистенциальными и метафизическими смыслами, так что он был и эмоциональнее и много ближе к ценностному ядру русской и российской истории, чем его оппонент.
Но Кургинян берет верх не только в пространстве этоса и пафоса, а еще и в пространстве логоса. Очень быстро стало понятно, что Млечин не знает логики (или делает вид, что не знает) и на этой основе выдает подчас просто глупые мысли. Это хорошо было видно, когда Млечин нес несуразицу и выдавал нескончаемые алогизмы в момент, когда Кургинян рассказывал о том, что ГКЧП был игрой элит. Сначала Кургинян говорит, что только некоторые члены ГКЧП знали о том, что ГКЧП – игра. Потом Млечин, пытаясь запутать Кургиняна и сбить его с толку (а потом, видимо, с ехидством поймать на ошибках), говорит: «И все остальные члены ГКЧП тоже понимали, что это была игра?» Когда Кургиняна это тупое и алогичное словоблудие ехидного журналиста окончательно вывело, он публично сказал ему: «Веди себя прилично при публике столичной».
Млечин просто не знает формальной логики, в то время как Кургиняну, математику по одному из его образований, она хорошо знакома. Когда Млечину нечего сказать, то он начинает кривляться. Когда Кургинян пытается содержательно вскрыть какой-то новый уровень обсуждаемой в студии проблемы, то ему легко и упорно может начать мешать Сванидзе.
С цитатами из ведущих мировых экономистов и политологов Кургинян начал доказывать антинародность гайдаровского курса реформ, чему Сванидзе попытался противостоять. Логика была проста: как только кто-то начинает говорить об антисоциальности гайдаровского курса, либералы начинают вопить «А, это Зюганов говорит, он ненавидит капитализм», а как только приводят цитаты далеко не Зюганова, а Стиглица, Сакса, Бжезинского, то либералы говорят: «Опрашивайте Руцкого – зачем вам цитировать Бжезинского?». И это правильно: Бжезинского или экономических гениев мирового масштаба нельзя оплевать – зато можно попытаться заплевать кого-то из российских патриотов, засмеять на худой конец, забить снобизмом… В общем из-за цитат из Бжезинского у Сванидзе начались протестные реакции на Кургиняна и он сделал все, чтобы не дать аудитории вникнуть в суть позиции обвинения. Кургинян же не спасовал и поставил Сванидзе на место, резко, молниеносно отозвавшись о его «троянских советах» как о в высшей степени бестактных.
Наконец, постоянные «мешалки» со стороны Сванидзе хорошо показывают, что он откровенно выступает на стороне Млечина и постоянно ему подыгрывает. Собственно сказать, это схватка «двое на одного»: Кургинян против Сванидзе и Млечина. Но, в конечном счете, все эти неуместные ерничанья, передергивания и перебивания, различные интеллигентские позы, также показывает слабость позиций Млечина и якобы находящегося над схваткой Сванидзе. Наконец они показывают то, что Кургинян более содержателен (иначе бы его можно было не перебивать, не пытаться увести в сторону, сбить с мысли и т.д.).
Несмотря на все очевидные огрехи формата передачи (недостаток времени на обстоятельное развертывание позиций и т.д.), постоянные либеральные проявления снобизма, ехидства и ерничанья, Кургинян уверенно побеждает, находясь в общем-то на чужом информационном поле, где пытаются править бал Сванидзе и иначе как «ваша честь» его не величающий Млечин.
Поговаривают, что во многих домах ничего кроме гомерического хохота обращение Млечина к Сванидзе «по имени» «ваша честь» не вызывает. И ничего кроме ненависти не вызывает иногда достаточно значительная разница между результатами голосования более либеральной студийной аудитории и телезрителей со всех окраин России.
Взято отсюда: http://sovschola.ru/content/sud-vremeni ... nosit-udar
Вход
FAQ
Поиск
